Хотелось сделать что-то новое и поэкспериментировать с редкими материалами. Решили взять за основу титан, но позже пожалели об этом. Титан плохо деформируется, кроме того в производственных условиях этот металл варится в специально оборудованных камерах. Наша мастерская этими технологиями не располагает. Поэтому рама была спроектирована из прямых труб и соединительных элементов на основе алюминиевого сплава. Первоначально бак был изготовлен из листового алюминия. Затем его заменили фрезерованной деталью, усилившей силовую конструкцию рамы на скручивание. Силовой агрегат тоже включили в конструкцию рамы для увеличения жесткости. С момента идеи до последней прикрученной гайки прошло четыре месяца.

Над модернизацией силовой установки долго не думали. Для повышения мощности перешли на альтернативное топливо, а именно метанол. Заново спроектировали головки, усилили коленвал, изготовили кованые поршни и доработали картер двигателя. Это позволило нам, претендуя на участие в классе A-VF 500cc, доказывать свое превосходство среди аппаратов с верхнеклапанными двигателями до 500 и нижнеклапанными до 750 кубов. Рекорд скорости в этом классе на сегодняшний день составляет 112 миль/ч. Мы хотели разогнать мотоцикл до 200 км/ч, что в пересчете составляет 124,27 миль/ч.

Коробку поставили харлеевскую, на шесть ступеней. По передаточным числам в основном играли с главной парой. Строили вплоть до последнего дня перед кастом-шоу. Эвакуатор, который приехал, чтобы забрать мотоцикл на мероприятие, еще час или два ждал, пока мы закончим.

И все это в очень тяжелое для нас время. Ни работы, ни денег не было. Перебивались чем могли. Считай, мы этот проект сделали с Мишей вдвоем. Ему даже пришлось продать квартиру, чтобы поехать в Америку. Я залез в долги. Надо построить мотоцикл — значит, строим мотоцикл. Мы делаем то, что делаем, потому что не можем этим не заниматься...

Начался процесс регистрации и омологации аппарата. Нам, как новичкам, очень помогали американцы. Доходило до того, что мы высылали фотографии, а нам говорили, что поправить.

Тесты проходили не очень гладко. Где-то за неделю до выезда в США у нас во второй раз «кончился» мотор. Оборвало шатун. Спасибо Пете Иванову, который два дня «держал» аэродром в Жуковском для наших тестов, которые так и не состоялись. Фактически мы ехали в Бонневилль, даже не опробовав двигатель в деле. Однако до этого раскрутили его на диностенде до 8000 об/мин. При этом в реале рассчитывали на 6-7 тыс. об/мин. Под нагрузкой без сопротивления воздуха он выдавал скорость порядка 260 км/ч.

Все эти работы сопровождались процессом поиска спонсоров. К сожалению, это самая грустная часть истории. Я постучался во все возможные двери, разослал письма. Либо нас не услышали, либо не ответили. А в тех местах, где я был лично, на меня смотрели круглыми глазами, не понимая, о чем я говорю. Или, например, отвечали, что это несерьезное мероприятие, а вот шоу вроде «Евровидения» — совсем другое дело. Когда мне сказали про это «Евровидение», я подумал что у нас в стране танцоров и певцов очень не хватает. А вот грамотных токарей и фрезеровщиков хоть отбавляй.

В итоге копеечку мы собрали, но тут поджидал новый сюрприз. Нам написали письмо, что мы стали членами и участниками шоу в Бонневилле, прислали множество макулатуры, значков и прочей, хм, бухгалтерии. И вместе с тем в тексте письма говорилось, что «Недели скорости» в Бонневилле не будет из-за тяжелых погодных условий и скопившейся на соляных полях влаги. Для желающих поучаствовать и тех, кто уже «зарядил» транспорт и потратился на прочее, организаторы предлагают участвовать в мероприятии под названием Mojave Mile Speed Weekend. Оно проводится в заброшенном городке посреди пустыни. Вместо соли заброшенный аэродром, тот самый аэродром с легендарной свалкой Мохаве, куда сгружают десятки тысяч воздушных судов, гражданских и военных.

Гоняться предстояло на милю, а не на три. Само мероприятие полностью официальное, присутствуют все организаторы, проводится техкомиссия, но даже если ты на миле поставишь рекорд — его не засчитают. То есть такое своеобразное утешительное шоу, в котором несмотря ни на что можно стать финалистом и заявиться на настоящие «гонки» в следующем году. Чтобы ими стать, надо было разогнаться до 90 миль в час.

У нас были зарезервированы все билеты, и мы попадали на деньги, так что все-таки приняли решение ехать в США, но ехать в Стурджис на юбилейное шоу Rats Hole. В глубине души теплилась надежда доехать до легендарного Бонневилля, завести там мотоцикл и проехать по соли, а уж потом ехать в Стурджис. Но...

Мы отправили мотоцикл заранее и его в Лос-Анджелесе встречал наш человек. Однако получить он его не смог по причине отсутствия каких-то сопроводительных бумаг. Мы прилетели, а мотоцикл все еще стоял на таможне. Думали, что наш мотоцикл — спортинвентарь, вроде хоккейной клюшки. А оказалось, что все наоборот. Раз мотоцикл может двигаться, то может попасть на дороги общего пользования. Поэтому должна быть разрешающая передвижение бумага, которая готовится целый месяц в Вашингтоне. Огромное спасибо ассоциации SCTA (Southern California Timing Association), которая помогла получить необходимую бумагу за сутки! Однако мотоцикл все равно не выпустили, потому что потом мы несколько суток ждали осмотра.

Проторчав три дня в Лос-Анджелесе, пришли на таможню в крайний день, когда уже стало ясно что на Стурджис мы не попадаем, не попадаем вообще никуда — и скорее всего сейчас будем отправлять мотоцикл назад в Россию.

Я пришел в жилетке Harley-Davidson Club Russia. Ко мне подошел другой таможенник, тоже член клуба Harley-Davidson. Мы немного поговорили. Он мне свой мотоцикл показал, я ему свой. Говорю, вот этот байк должен был ехать на Rats Hole. Когда он узнал, что всему виной таможня, схватился за голову. Классный поляк.

Я ему все объяснил, сколько мы ждали и как нас футболили изо дня в день. В итоге оказалось, что заступила новая смена и за 15, максимум 20 минут нам выпустили мотоцикл. Представляешь, что делает животворящая жилетка Harley-Davidson Club!

В тот день стартовал Rats Hole, и ехать в Стурджис уже не было смысла, так как он находится в 3000 км от таможенного поста.

Короче, мы поехали в Мохаве. Причем в очень скоростном темпе. В четверг получили мотоцикл, в пятницу утром были у Рона — парня, который очень нам помог, — а к вечеру уже проходили техкомиссию в Мохаве. Чуть отвлекусь по поводу топлива. Не секрет, что в России достать метанол проблематично. Я сбился с ног в поисках этой горючки. Со спортсменами я тогда дела не имел, обзвонил всех, кого только смог. И вышел на Delfin Motorsport, где его и заказал.

В Америке же дела обстоят иначе. Рон просто выдал нам две канистры этого метанола фактически задаром. Вернее, мы подарили ему бутылку водки, а он нам — коллекционное вино 1991 года. Получилось классно.

Техкомиссия была строгая. Там работали фанаты своего дела. У нас был нестандартный байк, по которому возникло много вопросов. Сначала забраковали тормоза. У них основная задача — безопасность гонщика, поэтому все технические вопросы их волнуют в последнюю очередь. С тормозами мы все-таки решили вопрос. Совершили пробный заезд, по итогам которого нам дали распечатку со средней скоростью, номером и прочими данными. За пять минут до конца сказали, что завтра надо завести мотор, проверить работу всех систем и предоставить рацию с огнетушителем, которых у нас не было. А это было в 6-7 вечера — время, когда Мохаве вымирает полностью...

Пробежались по местным магазинам, но они были закрыты до понедельника. Едем расстроенные по шоссе, а тут Стив Хаф, знакомый гонщик, рядом на светофоре останавливается, кидает «респекты». Спрашиваем, есть запасная рация? Загорается зеленый, он стартует, подрезает нас и останавливается на обочине, выдирает из своего «Рэма» рацию и вручает нам. А огнетушитель, спрашиваем, есть? А он — завтра, говорит, приходите, найдем. Прыгнул в машину — и «по газам». Мы за ним, надо же как-то человека отблагодарить. Догоняем его и закидываем водку ему в пикап.

Вообще по приезду в Америку думали, что нас закидают вопросами. Но не тут-то было. Единственный «политический» вопрос за всю поездку нам задал дедушка, который пару минут назад несся с бешеной скоростью на какой-то многомиллионной ракете. Спросил, когда было лучше, при коммунистах или сейчас. Мы ответили, конечно, сейчас. Еще был один парень на самих гонках. Подошел и задумчиво протянул «Союз Аполлон», услышав откуда мы родом.

Вообще, огромное количество положительных эмоций мы получили именно тогда, когда у нас начались проблемы. Мы понимали, что можно получить помощь. Но чтобы такую! Со всех уголков мира и абсолютно бескорыстно...

Во время тестов у нас отказало сцепление. Дело в том, что в нашем мотоцикле множество узлов работает в предельных режимах. Некоторые узлы функционируют практически без смазки, часть рассчитана на короткий отрезок времени.

А сгорел маленький подшипник на первичном валу коробки передач. К нам подошли организаторы и спрашивают, чем помочь. А чем они могут нам помочь? У нас мотоцикл построен на базе «Урала», но тем не менее подшипник сгорел в коробке H-D, а значит, надежда на спасение есть. Нам посоветовали расположенную неподалеку дружественную мастерскую. Представь, посреди пустыни стоит ангар, к которому подъезжает нужный нам человек. Ему далеко за 60, у него сломан позвоночник, а с ним вроде стройная девушка. Присматриваюсь, а это старуха — его жена. И они приехали только ради нас, специально для этого открыли свою мастерскую...

А когда я увидел, что находится за дверьми этой мастерской, потерял дар речи. Там было все, начиная от современного диностенда, на котором можно погонять 300-сильные машины, и заканчивая всевозможными станками, о части из который я и не слышал никогда. Вся оснастка для ремонта «Харлеев», склад с деталями... У меня глаза разбежались, а дедушка тем временем пытался найти нужный нам подшипник.

И нашел-таки. Сказал, что этого подшипника у него нет, взял инструмент, открутил крышку сцепления с трехцилиндрового «Фьюлинга», стоявшего на подъемнике, и выдал нам нужную запчасть. И не просто выдал, а еще и обточил на станке оплавившуюся ответную часть с нашего мотоцикла, в которую этот подшипник вставляется. А когда мы заикнулись о деньгах, он так задумчиво посмотрел и, поинтересовавшись, сколько времени осталось до гонок, немедля выставил нас, посоветовав поскорее бежать на регистрацию.

На том чудеса не закончились. У нас с собой было минимум инструмента. Мы собирались просто приехать, сделать заезд и уехать. Был случай, когда нам понадобились специальные болты. У японцев оказалась длинная ржавая резьбовая шпилька, но нарезать ее нам было нечем. Так парень сам все сделал и от помощи отказался. Все, кто был на гонках, старались нам чем-то помочь. И мы в свою очередь помогали, толкали мотоциклы, что-то собирали, настраивали... В Бонневилле все борются со скоростью, нет национальностей, есть большая сплоченная семья, что очень приятно. Огромное спасибо всем тем людям, которые нас поддержали тогда и откликнулись сейчас. Было весело и интересно. Честно.

Всего было три этапа перед заездом. Сначала тебя проверяют, потом ты заводишь мотоцикл — и в конце выезжаешь из пит-зоны. Выезжаем, а нам аплодируют — видели, как мы впопыхах собирали разобранный байк и еле успели. Это непередаваемые ощущения.

Заезды проходили очень организованно. На территории аэродрома нас очень торжественно приветствовали, в игровой форме рассказывали куда, зачем и почему. Мы откатали четыре заезда, показав 93 мили в час в лучшей попытке. Я выжал максимум, успев переключиться только на третью передачу. По оборотам держал в районе 6,5-7 тыс. оборотов в минуту. Тахометра на байке у нас не было, так что контролировал показатели на слух.

Темп этой поездки был насыщенный: вставали в пять, дубасили куда-то по делам, ложились в полночь. Время оставалось только на сон. На обратном пути стало немного поспокойней. Заехали к Рону, отдали палатку, которую он пожертвовал ради нас и отблагодарили его.

В том году Бонневилль отменили из-за воды, которая стояла на соляных полях. Остается большой риск того, что мероприятие сорвется и в этом году, но мы надеемся, что этого не произойдет.

Стоит помнить одно: гонок может не случиться, но ты все равно должен быть к ним готов. В том году по знаменитому месту прокатиться не удалось — рапа, но мы сделали 93 мили и стали финалистами, и это хоть что-нибудь да значит. Это новый опыт для нас, то, чем мы раньше не занимались. По приезду изменилось само мировоззрение и мы смотрим гораздо шире на постройку мотоциклов, нежели ранее.

Сергей, Миша и вся команда FCM выражают сердечную признательность всем, кто откликнулся на призыв о материальной поддержке: Harley-Davidson Club Russia, Delipet, Total Flame, Pivbar, ECCO, «Мосэлектро-Трейд», Klipsch — и десяткам друзей-мотоциклистов, помогавших кто чем мог. Отдельное спасибо мастерской Forspeed Honda за предоставление диностенда.

Надежда на то, что Бонневилль состоится, есть. Ошибки в подготовке техники учтены. А значит, у FCM есть все шансы вписать свою строчку в таблицу мировых рекордов скорости.

Информация взята с сайта moto-magazine.ru. Автор - Сергей МАЛЬЦЕВ и Михаил Антонов, фото FCM